«Зачистка» 9

Юрий Кузин

В ЗАПЕРТОЙ КОМНАТЕ ДОМА № 14.

Бугор идет по большой темной комнате с высоким потолком и узкими бойницами, видит на дощатом полу металлическое кольцо. Дергает за него. Раздается какой-то гул, точно огромный каменный шар скатывается с горы.
Торпеда идет по коридору, останавливается и прислушивается к гулу. Бугор запрокидывает голову. С потолка на него падает борона - толстая деревянная сетка с деревянными же кольями на брусьях.

Бугор (в ужасе): Аааааа!

ВНУТРИ ДОМА № 14.

Торпеда бежит по коридору в сторону крика.

Торпеда: Бугор?... Бугоооооооор!!!

ВНУТРИ ДОМА № 15.

Индейцы метр за метром обыскивают подвал дома. От них намного отстал Лом-Али. Он обстоятельно обследует каждый уголок, покачивая головой в такт музыке, звучащей в наушниках.

ВНУТРИ ДОМА № 14.

На крик Бугра, по коридору бегут Торпеда, Монах, Хохол и Олигарх.

Торпеда (в движении): Бугор…Что-то с ним не так!

В ЗАПЕРТОЙ КОМНАТЕ ДОМА № 15.

Лом-Али входит в пустое темное помещение с большой бочкой для вина по середине.

ВНУТРИ ДОМА № 14.

Солдаты подбегают к запертой двери, за которой кричит Бугор.

Голос Бугра (за кадром): Торпедаааааааааааа! Сынок! Не позволяй им мучить меня! Застрели меня, парень… ЗАСТРЕЛИИИИ!

Контрактники начинают ломать дверь.

В ЗАПЕРТОЙ КОМНАТЕ ДОМА № 15.

Лом-Али снимает крышку с бочки и заглядывает в нее. Дверь захлопывается. Чьи-то руки запирают ее на засов. Лом-Али не успевает оглянуться, как дюжина рук хватают его и запихивают в бочку. Это дети, женщины и старухи.

Лом-Али (на чеченском): Нет! Пустите! Что вы делаете? Куда? Куда вы меня суете? Асланбеееееееек!

ВНУТРИ ДОМА № 15.

По подвалу с болтающимися на весу лампочками идут индейцы. Они слышат крики Лом-Али, останавливаются.

Асланбек (на чеченском): Это Лом-Али!

В ЗАПЕРТОЙ КОМНАТЕ ДОМА № 14.

Бугор висит на бороне как мотылек, насаженный на иглу. Только здесь их десятки - длинных деревянных кольев. Четверо старух в черных платках закры-вают вторую створку бороны и туго привязывают обе половинки. Теперь Бугор нанизан на колья и спереди и сзади.

Бугор (стонет): Помолись, Монах... Богу за меня помо-лись…Суровый он у тебя мужик……Уважааааааю.

ВНУТРИ ДОМА № 14.

Торпеда ломает прикладом дверь.

Торпеда (кричит): Держись, Бугоооооор!

Контрактники помогают ему ногами, палками, металлической кувалдой.

В ЗАПЕРТОЙ КОМНАТЕ ДОМА № 15.

Женщины и дети опрокинули бочку на пол и катают ее по кругу. Из бочки раздаются крики Лом-Али.

Лом-Али: Москвиииич…Москвиииич…

ВНУТРИ ДОМА № 15.

Подростки подбегают к запертой двери. Пытаются понять, откуда раздается крик.

Голос Лом-Али (за кадром): Кассетник…Плеер…Я не дал им его сломать… Не дал…

Москвич взводит затвор и короткими очередями стреляет в дверной косяк.

В ЗАПЕРТОЙ КОМНАТЕ ДОМА № 14.

Две створки бороны, сдавившие Бугра, вращаются вокруг своей оси на железной цепи, вбитой в потолок. Дюжина детей, женщин и старух стоят вокруг бороны, воздев к потолку руки, и шепчут какие-то заклинания. Кровь брызжет фонтаном на их лица, ладони, но это только усиливает их решимость.

В ЗАПЕРТОЙ КОМНАТЕ ДОМА № 15.

Женщины и дети тычут в бочку палками, придавая ее движению круговой характер.

ВНУТРИ ДОМА № 14.

Контрактники, взломав дверь, протискиваются в проем.

В КОМНАТЕ ДОМА № 14.

Войдя в большую темную комнату, солдаты останавливаются. На цепи покачивается труп Бугра, зажатый с обеих сторон бороной. Все стены до потолка забрызганы кровью. Кровь на полу. Кровь на узких стеклянных окнах бойниц. В комнате никого. Ни детей, ни женщин, ни старух. Торпеда в истерике мотает головой. Монах кладет ему руку на плечо, подходит к бороне, со скрипом качающейся на цепи.

Монах (крестясь): Господи! Прими с миром душу раба твоего усопшего.

ВНУТРИ ДОМА № 15.

Индейцы вышибают дверь. Вваливаются в комнату.

В КОМНАТЕ ДОМА № 15.

Переступив порог, подростки останавливаются в нерешительности. Лом-Али нигде нет. В центре на боку лежит бочка из-под вина, рядом куча палок и кольев. Ваха поднимает плеер, включает, надевает наушники. Это реп музыка. Мужской голос на английском скороговоркой произносит фразу: «Кто убьет чеченца или чеченку, тот гореть будет в аду под рок-н-ролл!»
Шорох в бочке. Асланбек, Ромео и Мед бросаются к ней и вышибают ногами днище. Это крысы. С писком и топотом они выбегает из бочки. Стая крыс, перемазанных кровью. Рука Лом-Али показывается из бочки и падает на залитый кровью пол. Кисть и ладонь объедены крысами. К бочке подходит Москвич. Поднимает руки для намаза.

Москвич (на чеченском): Лом-Али, Да прибудет с тобой милость Всевышнего! Да услышит Аллах твои молитвы!

ВО ДВОРЕ ДОМА № 14.

Торпеда стоит у крыльца дома и в ярости стреляет из автомата в воздух.

Торпеда (кричит): Бугор, я отомщу за тебя! Отомщу!

ВО ДВОРЕ ДОМА № 15.

Асланбек с остервенением палит из пулемета в каменный забор.

Асланбек (по-русски): Русские! Как баранов буду вас стричь! Всех под нож пущу! Всех!!!

В ШКОЛЬНОМ ПОДВАЛЕ.

Хеда прислушивается к стрельбе, поднимает голову, чтобы лучше видеть свет, бьющий из амбразуры. Мачо смотрит на нее с какой-то ядовитой усмешкой.

Мачо: Сбежать думаешь?
Хеда: От тебя разве сбежишь?
Мачо: Тогда иди!
Хеда: Куда?
Мачо (грубо): Туда!
Хеда (мотая головой): Опять?
Мачо: Извини, подруга. Теперь твоя очередь!
Хеда: Камень. Он бы меня пожалел…
Мачо (в ярости): А ты меня пожалела? Заставила окунуться в это дерьмо, Че Гевара! Тебе бы сексуальные революции проводить в викторианских странах, Мата Хари.

В ВЫСОКОГОРНОМ СЕЛЕ.

По дороге, перезаряжая на ходу автомат, быстрым шагом идет Торпеда. За ним едва поспевают Олигарх, Хохол и Монах.

Олигарх: Надо рвать когти! Слышишь, Торпеда? Иначе нас перебьют.
Торпеда: Что, слинять решил?
Хохол: Он прав! Духи знают здесь каждый куст. Надо уходить.
Торпеда (Хохлу): А ты, гляжу, паровозом решил запеть? «Иваном» стать хочешь? Ты сначала параши понюхай, в ротонде посиди на шхерах. Карась потворный!

Хохол хватает Торпеду за плечо.

Хохол: Кто карась, я?

Хохол бьет Торпеду в челюсть. Торпеда падает, поднимается и наваливается на Хохла. Оба катаются по земле. Хохол достает нож, приставляет его к горлу Торпеды.

Хохол: Ты, урка поганая, давно в «столыпине» не катался?
Торпеда: Отпусти, сука. Или я тебе очко запаяю!

Торпеда выбивает нож из руки Хохла. Оба катаются по земле, вцепившись, друг в друга.

Олигарх (Монаху): Монах, останови их! Слышишь?! Скажи им что-нибудь!

Монах стреляет из автомата. Пули ложатся на землю рядом с Хохлом и Торпедой. Оба тут же прекращают драку и, тяжело дыша, смотрят на Монаха.

Монах (спокойным голосом): И когда Он снял четвер-тую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри. И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя… «Смерть».

ВТОРОЕ ВОСПОМИНАНИЕ ХЕДЫ. ПРИЕМНАЯ ПСИХОТЕРАПЕВТА.

На импровизированной сцене полукругом сидят подростки. Шесть девушек и шесть парней в возрасте от двенадцати до девятнадцати лет. В центре стоит Гриша. Входит Хеда.

Гриша: С возвращением, Хеда!
Хеда: Прошлое…Разве в него можно вернуться?
Гриша: Можно. Если хочешь свести с ним счеты.
Хеда: Я пришла не за этим…
Гриша: Ну, да…совесть, тебе мучает совесть за того убитого?
Голос Мачо (за кадром): Ошибаешься, любезный…

К Хеде сзади подходит Мачо и кладет руку ей на плечо.

Мачо (решительно): Хеда никого не убивала!

Подростки заметно оживляются. Всем не терпится обсудить с соседом такой поворот событий.

Вика: Еще один изнасилованный?!
Костик: Скорее маньяк…
Сандра: Сначала любит, а затем - расчленяет?
Глеб: А если наоборот? Ты бы пошла с ним?
Сандра: Только, чтобы тебя не видеть, урод!

Сандра дает затрещину Глебу, поднимается и идет к Мачо. Она обнимает его, опускает на колени, страстно целует. Мачо, позабыв обо всем, отдается любовной игре. Хеда с удивлением и ревностью следит за обоими. Сзади к ней подходит Гриша.

Гриша: Видишь, ему не до тебя!

Мачо поворачивается к Грише, в то время как Сандра продолжает покрывать его шею и лицо жаркими поцелуями.

Мачо: Слушай, заткнись! Я убил того сторожа! Я! Понятно?
Гриша: Конечно, убийца ты, никто и не спорит…

Гриша подходит к подросткам, хлопает в ладоши, чтобы привлечь их внимание.

Гриша: Я обещал вам, и я сдержал обещание. Вот тот, кто мучил вас все эти годы. Он ваш!
Хеда (кричит): Это ложь!
Гриша: Не вмешивайся, Хеда, теперь он протагонист, а не ты!

Сандра прекращает свои ласки и с холодным безразличием смотрит в глаза Мачо.

Сандра: Урод!

Сандра отталкивает Мачо. Гриша протягивает ей руку, помогает подняться.

Сандра: Ну почему мне не везет с мужиками? Почему?
Гриша: Ты слишком доверчива, малышка.

С кресла с красным от слез лицом резко встает Вика и подходит к Мачо.

Вика (с ненавистью): Ты умрешь!

Мачо вскакивает на ноги, но его тут же скручивают несколько парней.

Сандра (с угрозой): Ты ответишь за мою доверчивость!

С кресла поднимается бритый наголо парень, подходит к Мачо.

Бритоголовый (с мукой в голосе): Я же просил вас не делать этого, просил, а вы (хнычет) Вы… (опускается на пол и плачет) ВЫ ХУЖЕ ВСЕХ!

Подростки окружают Мачо. Лица ребят горят ненавистью, вначале они гово-рят сдержанно, но постепенно их эмоции окрашиваются в истерические тона.

Девушка в очках: Помнишь, я вертела головой, а ты хотел, чтобы я видела, как ты это делаешь? Я сощурилась, наверное, соринка попала в глаз, а ты стал меня бить и кричать, чтобы я смотрела?!
Девушка с косичками: Ты просил меня раздвинуть ноги! Я сказала: Нет! Тогда ты стал мучить мою куклу, отрывать ей руки, ноги, голову… И я согласилась!
Костик: Ты зажал мне рот, твои мерзкие пальцы пахли табаком, я никогда не забуду этот запах! Никогда!
Вика (со слезами): Я молчала, тебя это бесило, ты требовал, чтобы я кричала, звала на помощь… А когда я отказалась, ты изнасиловал меня, измазал кровью мое лицо, но я словно онемела, и тогда ты вогнал в меня бутылку, а затем, ты удрал. Удрал, как последний трус…Оставил меня истекать кровью, одну, на пустыре.
Все хором: ТЫ УМРЕШЬ! УМРЕШЬ! УМРЕШЬ!
Хеда (кричит): Это не психодрама, это убийство!

Она делает движение, чтобы броситься на выручку Мачо, но Гриша с силой удерживает ее.

Гриша: Да, убийство. Предъяви свой счет убийце! Ну? Что он с тобой сделал? Говори!
Голос Морено (за кадром): Отпустите их! Немедленно отпустите!

В комнату входит женщина-ассистент, толкая кресло на колесиках с дряхлым стариком в черном костюме. Подростки отпускают Мачо. К нему тут же бросается Хеда и крепко обнимает. Женщина в мужском костюме подвозит старика к Грише.

Морено: Я лишаю вас лицензии, доктор!
Гриша: Но, почему, профессор?
Морено: Вы аналитик, а не психодрамотерапевт. (он делает жест женщине, и она подвозит кресло к Хеде и Мачо) А вам, молодые люди, я советую поторопиться…Они уже близко! - Я слышу, как стучат их сердца.

Мачо хватает Хеду за руку и быстро выводит ее из комнаты.

В ВЫСОКОГОРНОМ СЕЛЕ.

Индейцы идут мимо родовой башни, возвышающейся над холмом угрюмым седым утесом. Впереди Москвич. За ним едва поспевают Мед, Ваха, Ромео и Асланбек.

Асланбек (на чеченском): Сначала училка, потом солдат, теперь контрактники. Я устал воевать. Я хочу домой.
Ромео (на чеченском): Нас здесь никто не любит. Девушки, даже те попрятались.
Ваха (на чеченском): Пистона нужно похоронить и Лом-Али. А я даже не знаю, в какой стороне Мекка.
Мед (на чеченском): Хочешь умереть? Иди! А мы возвращаемся!

Москвич останавливается. Поворачивается лицом к подросткам. Он хочет сказать, что-то резкое, но сдерживает свои чувства и подходит к ребятам.

Москвич (по-русски): Ладно, идите домой. Я сам похороню Пистона и Лом-Али. Я знаю, в какой стороне Мекка.

С четырех сторон, словно из-под земли, вырастают контрактники и целятся в индейцев. Это Торпеда, Хохол, Олигарх и Монах.

Хохол: Оружие на землю. Быстро!

Индейцы сбиваются в кучу, спина к спине, и целятся в солдат, не желая подчиняться.

Мед (по-русски): Нас больше.
Хохол: А у нас стволы чище и гранаты.
Торпеда (в ярости): Вы, духи, убили Чеха, Бугра. Сукой буду, если не порву каждого!
Асланбек (по-русски): Из тебя, салага, вышел бы хороший раб. Жаль, придется убить.
Москвич (по-русски): Почему вы казнили Пистона и Лом-Али?
Хохол: Ты что-то путаешь, краснокожий. Скальпы с вас мы еще не снимали.
Москвич (по-русски): Сейчас ты ляжешь на дно, морпех.

Монах срывает две гранаты с колец. Выбрасывает вперед обе руки.

Монах: Мы все умрем. Как только отпущу.
Торпеда: Ты что, патлатый, спятил совсем?
Монах: Дайте слово или я вас взорву.
Мед (на чеченском): Он блефует.
Ромео (на чеченском): Разлет осколков двести метров. Это точно.
Ваха (на чеченском): У меня палец на курке устал. Что делать, Москвич?
Москвич (на чеченском): Сними его. Только аккуратно.
Асланбек (на чеченском): А я не буду снимать палец. (по-русски) Я им всем кишки выпущу. Каждого застрелю! Лично!
Монах: Тогда я взрываю.
Торпеда (истерично): Стоооой!!! Дайте ему сказать! Он у нас чеканутый! Если пообещал, то сделает. Бля буду!
Москвич (по-русски): Говори. Только по короче.
Монах: Мы не убивали ваших людей.
Москвич: А кто убил?
Монах: Горцы. Мы думали, что зачищаем их, а это они нас зачистили. Дети, женщины, старики. Они хуже полевых команди-ров. С теми хоть можно договориться, подкупить. Этих никогда.
Олигарх: Он прав. Мы их сильно обидели. Это как наступить в муравейник. Бежать бесполезно.
Москвич: Значит, женщины и дети убили Пистона и Лом-Али?
Монах: Да.
Торпеда: Как? Бугра завалила какая-то баба?
Асланбек (на чеченском): Чеченки не могли убить Пистона? Я в это не верю.
Москвич (на чеченском): Для них он всего лишь мародер. Похоже, он говорит правду.
Хохол: Что будем делать?
Москвич (по-русски): Медленно опустим стволы.
Хохол: Вы первые.
Москвич (по-русски): Ладно.

Подростки опускают автоматы, вслед за ними оружие опускают и контрактники.

Монах (кричит): Ложись!

Монах бросает гранаты одну вправо от себя, другую – влево. Индейцы и солдаты падают на землю, закрыв головы руками. Один за другим гремят взрывы.